Кого собирается «укреплённая» армия Азербайджана сдерживать или принуждать? Ответ этот слишком прозрачен, чтобы не быть услышанным.

Официальный визит президента Азербайджана Ильхама Алиева в Словакию заставляет задуматься об очень многом. Поводом стало громкое и даже скандальное заявление президента Словакии Петера Пеллегрини. Он открыто высказал намерение развивать сотрудничество с Азербайджаном в сфере оборонной промышленности. Более того - не только продавать оружие, но и передавать технологии, создавать совместные производства и вместе поставлять военную продукцию третьим странам.

Пеллегрини не скрывал энтузиазма. Он с гордостью говорил о развитой словацкой оборонке - самоходной артиллерии, боеприпасах, высокотехнологичных системах. Он напомнил, что во время предыдущего визита вице-премьера Словакии азербайджанская сторона выразила интерес к автоматическим артиллерийским установкам. И вот теперь президент уверенно заявил: это оружие «укрепит Вооруженные силы Азербайджана».

Но здесь возникает ключевой вопрос: зачем Азербайджану усиление вооруженных сил, если, согласно утверждениям его руководства, эпоха войн завершена? Баку неоднократно уверял международное сообщество, что конфликт с Арменией, а именно так в Баку называют оккупацию Арцаха, решён, что  будущее - исключительно мирное. Если же война действительно «осталась в прошлом», то для чего  Азербайджану нужны системы залпового огня? Почему он требует всё более современного и разрушительного оружия? Ответ, очевидно, не назван — и едва ли может быть назван честно.

Даже если закрыть глаза на агрессивную политику Баку последних лет, остается другая сторона вопроса - сама Словакия. Эта страна является членом Европейского Союза и НАТО - структур, которые заявляют своей основой защиту демократии, международного права и безопасности Европы. То есть защиту стран, для которых моральная позиция относительно войны в Европе должна быть очевидна.

Но что мы видим в реальности? Словакия отказалась поставлять оружие Украине - стране, граничащей с ней и ведущей тяжёлую оборонительную войну против российской агрессии. Украине, которая защищает не только своё существование, но и безопасность европейского пространства, Словакия никакого оружия не передает и не продает. А вот Азербайджану - пожалуйста. Оружие, технологии, совместные концерны. Полное содействие.

Почему? Украина «слишком близко», и её победа может раздражать третью сторону? Помощь ей несёт риски? А Азербайджан - выгодный рынок и деньги не пахнут? Если отбросить дипломатические формулировки, это выглядит именно так: цинизм, возведенный в ранг политики. И это не просто позор для Словакии. Это удар по репутации НАТО и ЕС, демонстрация того, что ценности, о которых эти организации говорят десятилетиями, оказались разменной монетой.

Да, в заявлениях словацкого  президента Пеллегрини просачивается совершенно очевидная логика. Он не просто говорит об экономическом партнерстве. Он подчёркивает именно военную составляющую. Он выражает радость по поводу намерений Азербайджана закупать новые артиллерийские системы. Он открыто говорит о создании экспортных военных производств.

Это стратегия укрепления государственного потенциала силы. Не мира и не демократии. И если, с помощью Словакии, соседнее государство делает ставку на силу, возникает другой вопрос: против кого эта сила направлена?

Кого собирается «укреплённая» армия Азербайджана сдерживать или принуждать? Ответ этот слишком прозрачен, чтобы не быть услышанным.

В то время как Европа декларирует поддержку международного права, одна из её стран готова вносить вклад в создание новых очагов напряженности. Мир после оккупации Арцаха - это декларация, но практика говорит об обратном. Если какая-либо  страна закупает тяжёлые вооружения, она готовится не к переговорам, а к новым силовым действиям. Это понимают все - и в Баку, и в Братиславе, и в Ереване.

Самое смешное тут то, что Словакия пытается позиционировать себя как страна-миротворец, отказавшаяся помогать Украине оружием. Но, по сути, она просто выбрала, кому выгоднее продавать. Там, где речь о прибыли, словацкое руководство закрывает глаза на все. И, пожалуй, самое тревожное - никто из европейских институтов не задаёт неудобных вопросов.