Георгий Ванян: «Самое видимое решение – выход России из Минского процесса»

ПОЛИТИКА - 17 Марта 2014 - 09:34  |  Просмотров - 1938

Интервью Bakupost.az с председателем Кавказского Центра миротворческих инициатив, армянским правозащитником Георгием Ваняном.

– Как можете оценить процесс урегулирования карабахского конфликта на сегодня?

– Армения сегодня и вчера де-факто оккупирована Россией. Российская оккупация под ширмой освобожденных армянских территорий распространяется на Нагорный Карабах и семь оккупированных районов.

Азербайджан приписывает оккупацию Армении, Армения же в позе страуса не только игнорирует российскую оккупацию, но и проявляет себя в качестве средства и орудия реализации неоколониальных идей Кремля.

Российское военное присутствие в регионе, в частности, на территории Армении, в стратегическом плане одинаково угрожает Азербайджану и Армении, ставит обе стороны в прямую зависимость от капризов Путина, тем самым вероятность возобновления войны находится на абсолюте непредсказуемости. В такой ситуации и Армения, и Азербайджан фактически уже воюют, это не перемирие, это не процесс урегулирования, это постоянная готовность к войне, которая будет незапланированной для обеих сторон.

 – Расскажите об обсуждениях в Текали, посвященных теме Южнокавказского союза.

– Все, что происходит в Текали, гражданские слушания, фестивали, презентации – все это в одной теме, в теме Южнокавказского союза. Мы начали три года назад с обсуждения возможности медиации Грузии в урегулировании армяно-азербайджанского конфликта, обсуждали региональную безопасность, вопросы демократии, возможность гражданского вмешательства и контроля над линией соприкосновения, наследие СССР. Все это и есть тема Южнокавказского союза.

В Текали приезжают те, кто хочет приехать. В этом главная особенность обсуждений и атмосферы на этих обсуждениях. У Текалинского процесса нет зонта, нет флага, нет покровителя. Текалинский процесс реализует свободу выражения, свободу перемещения, свободу убеждений в чистом виде.

Меня часто спрашивают, в чем цель, каковы задачи данного процесса. За три года постепенно сломался и этот стереотип. Текалинский процесс – это поиск целей, задач, идей, контактов. Это мобилизация и это поле для дебатов вокруг идеи Южнокавказского союза.

Оппоненты этой идеи выдвигают два аргумента – региональные конфликты и различие ориентаций: Грузия ориентирована на Запад, Азербайджан ориентирован на неприсоединение, Армения – на Россию.

В случае Армении это не ориентация, это оккупация, идентичная оккупации Абхазии и Южной Осетии. Стратегия неприсоединения Азербайджана, по-моему, во многом продиктована наличием карабахского конфликта и является самозащитой во имя защиты независимости Азербайджана.

К сожалению, в общественном мнении Грузии довлеет представление о том, что Южнокавказский союз – это нечто регрессивное, как привязанный к ноге камень, тормозящий движение вперед. Между тем вступление Грузии в ЕС, в НАТО не препятствие, а база для создания Южнокавказского союза. Есть множество уже примененных в международной практике стандартов, механизмов, институтов, через которые может быть реализован этот Союз. Могут быть созданы новые механизмы, стандарты, институты. Просто нужно преодолеть стереотипы и называть вещи своими именами. И тогда все, что кажется утопичным, станет методом выплывания, методом спасения утопающих.

– Какова самая главная польза от регулярных встреч представителей армянской и азербайджанской общественности в Грузии? Замечаете ли вы сближение позиций представителей двух народов по карабахскому конфликту?

– В Текали не приезжают представители народов, в Текали приезжают граждане, иногда - представители госучреждений, иногда - представители политических партий. Нет такого понятия, нет такого статуса «представитель общественности», все, кто так представляется, - автоматически самозванцы.

Статус представителя общественности – это статус наших президентов, они обязаны иметь позицию по карабахскому конфликту. Если президенты решат регулярно встречаться в Текали, тогда мы сможем наблюдать, сближаются их позиции или отдаляются.

В чем польза от регулярных встреч не президентов? На этот вопрос может быть тысяча ответов в позитиве. Мне трудно выбрать один.

– Есть ли у вас надежда, что в ближайшие несколько лет карабахский конфликт сдвинется с мертвой точки?

– А где она – эта мертвая точка, с которой все должно сдвинуться? Где этот наш мертвец? Где труп, который надо или реанимировать, или похоронить? Нет трупа, нет состава преступления, нет подозреваемого. В этом деле мы в таком минусе, что не можем даже найти основания для начала расследования.

Другое дело - если начнем не с мертвой, а с нулевой точки. И есть для этого прямая дорога, даже несколько прямых дорог. Самое видимое, реальное, как на ладони, решение – выход, вывод России из Минского процесса.

Давно назревший шаг. Вполне реальный еще вчера. Поговорите с любым, живущим на Кавказе человеком на «политические темы», и в том, что он скажет, вы найдете 10 поводов, 10 доводов, 10 оснований для выхода России, 10 объяснений, почему Россия не должна вмешиваться в политический процесс урегулирования карабахского конфликта.

Сейчас в Армении все, кроме официальных спикеров власти, стали русофобами. Притом самое популярное выражение: «Я не русофоб, но…» Уже можно употреблять слово «оккупация». Уже все уловили: Путин «разрешил» ввести в обиход обновленную армянскую мифологию. Стратегический и братский партнер уже предпочитает быть коварным, хищным, грубым и высокомерным, но по-прежнему мощным в глазах армянского обывателя. И общественное болото может спокойно пускать антироссийские пузырьки.

Мои интервью 3-5-летней давности уже не крамольны, уже не опасны. Все уже начали рассуждать в категориях «чекист» – «не чекист», коллаборационизм наших властей стал популярной точкой опоры для критиков власти.

Может ли это вселить надежду? Нет. Общепринятая теория независимости Армении лишена логики, лишена оснований, оторвана от времени и географии, то есть утопична. В такой ситуации лишь внешние факторы, внешнее воздействие может сыграть роль холодного душа. Если это воздействие не будет политическим, то альтернативой станет война, не военная операция, а настоящая средневековая война и гуманитарная катастрофа.   

Выход России из Минской группы – вот моя надежда и гражданская позиция, и моя программа-минимум. Это дело я готов продвигать, в этом деле я готов сотрудничать со всеми. В МГ Россию должна заменить Грузия – это моя программа-максимум. Опять звучит утопично? Для меня это метод, это шанс выплыть из болота.

– Нет ли у вас ощущения, что после Украины напряжение неизбежно перейдет на Кавказ?

– Куда уж дальше напрягаться Кавказу? Уже 20 с лишним лет здесь напряжение максимальное.

– Как в целом можете оценить те события, которые происходят в Украине? Может ли нечто подобное в ближайшее время повториться в Армении?

– Я солидарен со всеми, кто реализует демократию и свободы человека. В Украине не может быть полутонов, есть черное и белое. Для каждого слова и каждого действия меркой является ценностная система. В этом уникальность ситуации. Сейчас у каждого человека, который живет в Украине, есть выбор. Это и большая ответственность, и большая привилегия.

События в Украине, так же как и наше вступление в ТС, на публичном поле Армении лишь повод для жонглирования несуществующими мячами, ничего более. На непубличном поле, как и во всех оккупированных странах во все времена, люди заняты поисками хлеба насущного и обеспечением безопасности своей семьи.

Каждая страна по спирали повторяет саму себя, повторяет свое прошлое. Разница - в форме. Разница - в степени насилия, разница в том, насколько развилась культура между этими повторениями.

Текали, Текалинский процесс – вот где наш майдан, наша новая культура. Добро пожаловать в Текали!

Bakupost